Том 2. Сердца моего боль - Страница 87

Он сделал несколько деловых замечаний и посоветовал развиваться в этом направлении.

Я ему благодарен даже не за это, а за внимание, которое он проявил ко мне и к моему «творчеству», не увидев в нем графоманства, а скорее — робкую попытку заняться литературой.

Пожалуй, попытка — не пытка, и я — не горшок. Как сказал Флобер: «Хорошие вещи создаются терпением, долгой энергией». Возьму на вооружение и для себя.

Нужно научиться и уметь сосредоточиться.

Нужно уметь собрать все свое внимание на том, что ценно для творческого сознания, и отодвинуть все то, что мешает работать.

Надо помучиться — тогда получится, а если ничего не смогу сделать, постараться хотя бы не волноваться.

Но прежде чем станешь писать — научись порядочно мыслить, может, тогда что-нибудь и получится у меня?

1 сентября — первый день занятий в школе. Переулок полон одетых в нарядные форменные платья девочек.

К 14.00 прихожу в школу. Конец смены, класс за классом проходят ученицы. Еще совсем дети, а на платьях у многих — комсомольские значки. Прибегают с урока физкультуры девчушки в трусах и майках, и вдруг мне приходит на ум, что это же будущие женщины и матери. Мысль простая, но с удивлением воспринятая мною. Каким же стариком я им кажусь! И это открытие огорчает меня.

Начинается и моя школьная жизнь, надо наверстывать упущенное и получать аттестат.

31 декабря — подходит к концу первый год моей гражданской жизни. Учусь в вечерней школе рабочей молодежи. Тяжело сознавать, что я на десять лет отстал от своих сверстников. Школа заставила меня понять, как ничтожно мало я знаю.

Существующий в школе порядок обучения имеет большое преимущество перед системой заочного обучения. И вот почему: заочная система обучения анархична, и, как правило, у учеников присутствует штурмовщина. При обучении же в вечерней школе рабочей молодежи пребывание (хотя и непродолжительное) в коллективе товарищей, беглый опрос на уроках воспитывает у обучающихся необходимость постоянного изучения излагаемого материала. Этому же способствуют постоянные напоминания преподавателей отстающим ученикам о ликвидации «задолженности», которые, как правило, делаются в присутствии коллектива. Примерно половина учащихся нашей школы не смогла бы обучаться в обычной школе или получить знания по заочной системе в силу производственных, бытовых условий и своих индивидуальных особенностей (разные смены, состояние здоровья, систематические разъезды и дежурства). На мой взгляд, существующая в школе система обучения, основной принцип которой «все и всяческие условия для желающих учиться», является наилучшей из всех систем обучения взрослых по программе средней школы. Неудивительно, что в этой школе обучаются люди из удаленных районов города и области.

Что я должен сделать в первую очередь?

Полностью освоиться в гражданской жизни; обдумать и определиться, чем хочу заниматься в жизни.

Всегда помнить, что я в положении догоняющего время и своих сверстников, а для этого — читать и, начав с азов, учиться, учиться.

Трудолюбие воздастся, как говорила бабушка.

1951 ГОД

6 мая — Уже 5 месяцев не притрагивался к дневнику. Это объяснимо не моей занятостью и даже не ленью, а просто тем, что процесс письма для меня, к сожалению, затруднителен. С удивлением читаешь, как великие люди прошлого (Толстой) помимо большой творческой работы вели систематически дневниковые записи, обширную переписку. Удивительно, но факт! И факт весьма поучительный.

С утра занимался, разобрал бумаги на столе. Что-то я часто разбираю бумаги и навожу порядок в своем «хозяйстве» — выбросил многие конспекты. Это оттого, что нет системы и точного, определенного места для каждой бумаги и вещи. А надо привить себе привычку к этому, особенно в условиях крохотного жизненного пространства.

После сдачи экзаменов в школе — на юг, на Украину.

Уезжаю на Украину5. Куда еду и зачем, пока и сам не знаю. Настроение плохое. Взял билет до Кировограда, прямого поезда до Кировограда нет, в пути предстоят две пересадки.

25 июня — Наконец утром выехал из Москвы. Вагон комбинированный, но пассажиров не особенно много и посадка прошла в относительном порядке. Под звуки марша, транслируемого по радио, поезд отходит от перрона. Проехали Переделкино — эту «писательскую колонию». Все осталось позади: и Москва с ее бурными темпами, и шумный двор, и безделье последних дней. Поезд мчится на юго-запад. Впереди новые люди, новые встречи и впечатления. С нашим поездом едет много «зайцев». Один, как говорят, прицепился под вагоном. Первая остановка в НароФоминске. Маленькая станция, пыль и хлам за путями. Откудато из-за станции доносятся пулеметные очереди. Армия живет и учится. И я тоже? В вагоне знакомлюсь с попутчиками. Публика не особо интересная. За окном природа Подмосковья — красивые леса и кустарники — сменяется степными пространствами, и только под вечер, подъезжая к Брянску, снова видишь леса, вплотную подступившие к полотну железной дороги.

26 июня — Утром приехали в Бахмач. Украина! Обилие продуктов, станционные базары и живая украинская речь. Пассажиры в купе меняются.

27 июня — Пересадка. Ждем поезда 4 часа, прохаживаемся по перрону, и от скуки отправляюсь на базар, а базара нет. Сидят полторы бабы, вот и весь базар. В двенадцатом часу приходит поезд. В купе сугубо сельская публика, в большинстве своем бабы, или «титки», как их зовут на Украине. Разговорился с одним пассажиром, и какая неожиданность: он недавно с Камчатки, где и я был. Рассказывает о Петропавловске и о лесных промыслах, на которых ему довелось работать. По его словам, на Камчатке в этом году была очень низкая температура, а в остальном старая картина: перебои в снабжении, недостаток фруктов и овощей.